"В целом, открытой выгоды от прихода Талибан нет ни для одной страны"

Представляем вашему вниманию интервью директор аналитического центра «Prudent Solutions», Бишкек, Кыргызстан) Эсенa Усубалиева.

- Как смена правительства в Афганистане может повлиять на центральноазиатский регион?

- Изменение власти в Афганистане и приход радикального движения Талибан было во многом прогнозируемым событием и в странах Центральной Азии ожидали переход под контроль Талибана большей части территории страны. В этой связи, руководства таких государств как Россия, Китай, Иран, а также Узбекистан, Таджикистан и Туркменистан всегда находились в контакте с представителями этого движения. Часть стран открыто афишировали эти связи, другая часть предпочитала не распространять об этом информацию. Но тем не менее, большинство стран, имеющих свои интересы в Афганистане уже на ранних стадиях вывода войск США из этой страны, просчитывали последствия перехода власти к Талибан.

В настоящее время для стран региона, как и в период первой попытки Талибан управлять Афганистаном, наиболее актуальным является вопрос обеспечения безопасности: а именно, будут ли это коллективные формы либо индивидуальные подходы по устранению возможных угроз со стороны Афганистана.

Наиболее остро эта проблема ощущается в Туркменистане, Таджикистане и Узбекистане, хотя в отношении последней страны уровень угроз может быть снижен - армия Узбекистана является наиболее многочисленной, хорошо вооруженной и самодостаточной военной силой в регионе. Традиционно, Узбекистана полагается на собственные силы и не связывает себя обязательствами в виде коллективных форм обеспечения безопасности, как скажем, в рамках ОДКБ.

Туркменистан - наиболее уязвлённое в военном отношении государство, имеет протяженность границы с Афганистаном порядка 804 км в преимущественно пустынной местности, в то время как дееспособность ее вооруженных сил остается закрытой информацией, в силу особенностей правления в этой стране. Таджикистан, при этом, полагается на военную поддержку России как на двустороннем уровне, так и в рамках ОДКБ.

Весьма интересным изменением в общей системе обеспечения безопасности в регионе стало появление Китая как одного из факторов и гарантов безопасности Центральной Азии. В частности, В период с 12 по 16 июля 2021 года с визитом в Таджикистан, Узбекистан и Туркменистан прибыл министр иностранных дел Китая Ван И. В рамках визита, помимо двусторонней повестки, прозвучали нетипичные для КНР заявления о возможности оказания «традиционной и нетрадиционной» защиты государственной безопасности Туркменистана и Таджикистана. Иными словами есть вероятность появления дополнительного гаранта безопасности в регионе в лице КНР.

- Утверждается, что политика США в Афганистане провалилась …

- Можно согласиться с этим утверждением, если анализировать цели и задачи, которые ставили США начиная военную операцию в 2001 году. Ни одна из этих целей не была достигнута - терроризм не покинул территорию Афганистана, Аль-Каида и группа Хаккани (одна из аффилированных частей Талибана) до сих пор сохранила свою активность и оперативное присутствие в ряде северных и восточных провинций Афганистана, проект демократического и развитого государства и общества в этой стране также не был реализован, не говоря уже о практических проектах, таких как транспортные, энергетические и торговые пути, которые должны были соединить Центральную Азию, Афганистан и Южную Азию. Список можно продолжать долго.

Между тем, единственной достигнутой целью США в Афганистане можно считать то, что Афганистан вновь стал проблемой безопасности целого ряда стран - от Центральной Азии и Ирана, до Китая и России, что будет заметно отнимать ресурсы и усилия этих стран в обозримом будущем.

- Что талибы могут обещать будущему Афганистана?

- Первые обещания уже прозвучали. Это и гарантии образования для девочек и женщин, отказ от преследования СМИ, амнистия заключенных, готовность работать с военными и служащими, ранее состоящих на службе у прежнего правительства и, самое главное, обещание сформировать новое инклюзивное правительство, которое будет учитывать национальные, религиозные и иные особенности Афганистана.

Тем не менее, главной трудностью Талибан на первом этапе все же будет обеспечение и реализация этих обещаний как на практике, так и в целом по всей стране. Здесь необходимо помнить, что движение Талибан не однородно и наведение дисциплины и вертикали власти в этом движении куда более сложная задача, с учетом роста недовольства действиями Талибан и проявленными ими актами жестокости и насилия в ряде провинций Афганистана.

- Какие факторы помогли талибам, основанным в 1990-х годах, обрести такую ​​власть за такой короткий период времени?

- Талибан в его изначальном виде была «красивой» с религиозной и идеологической точки зрения идеей, за которой последовали массы молодых людей, преимущественно пуштунов. Которые с одной стороны желали для себя национального государства и выступали за чистоту религии, ее исправлении и ее внедрении согласно Корану и сунне Пророка Мухаммада (С.А.С.). В 1990-х годах, те группы моджахедов, боровшихся против СССР, представляли собой весьма разрозненные образования, раздираемые конфликтами и противоречиями, злоупотреблениями власти и коррупции. Естественно, что призыв Талибан, имевший как национальный, так и религиозный компонент, был позитивно воспринят среди пуштунского населения, которое составляет большинство в Афганистане.

Есть еще и внешний фактор - это политика Пакистана, который всегда хотел не просто контролировать Афганистан и иметь ключевые рычаги управления этой страной, но и планировавший использовать этот потенциал для своих внешнеполитических целей, скажем в отношении Индии. Ни для кого не секрет, что за созданием Талибан стояли пакистанские спецслужбы при активной помощи аналогичных служб США и Великобритании.

Сочетание этих и других факторов, обеспечили стремительность их прихода к власти в 1996 году.

- Какие силы или страны заинтересованы в приходе талибов к власти в Афганистане?

- Это сложный вопрос. Здесь необходимо понимать, что Афганистан занимает одно из важных мест во внешнеполитической стратегии США на Евразийском континенте, в которой первоочередной задачей является создание зоны постоянной нестабильности в геополитической близости от интересов трех государств - Ирана, Китая и России. Если Иран и Китай граничат с Афганистаном, то интересы России и Афганистана соприкасаются через общую границу стран Центральной Азии, которые, как известно, являются зоной исключительных интересов и безопасности России. В этой связи, в интересах США сохранять перманентный хаос на территории Афганистана, с тем, чтобы все проекты связанные с интенсификацией связей Центральной Азии, Ирана, России, КНР либо находились под постоянной угрозой, либо реализовывались только с учетом интересов США и их союзников.

До недавнего времени Пакистан был тесным партнером США в области обеспечения безопасности Южной Азии и его политики в Афганистане, до тех пор, пока перспективы сотрудничества с КНР стали более выгодными, чем с США. Пакистан, за короткое время, от проводника политики США и Запада, трансформировался в более самостоятельного «игрока» в Афганистане, на который он стал проецировать свои региональные амбиции. Поддержание и дальнейшее расширение рычагов воздействия на движение Талибан, крайне важно для Пакистана, не только с точки зрения контроля этой территории, но и повышения своей региональной значимости для стран Центральной Азии, за счет предоставления гарантий безопасности торгово-экономическим, энергетическим и транспортным путям, которые могут проходить через территорию Афганистана. Однако, я выражаю сомнение о том, что Талибан можно будет полностью контролировать, в особенности после того, как они полностью укрепятся в стране.

В целом, открытой (явной) выгоды от прихода Талибан нет ни для одной страны, кроме как той части афганского общества, которое представляет движение Талибан.

- Какие силы сегодня воюют в Афганистане и почему?

- На фоне полного отстранения от сопротивления сил Афганской национальной армии и отсутствия былой военной силы «Северного Альянса», состоящего из этнических таджиков, узбеков и других национальностей, сейчас кроме Талибан пока еще нет дееспособной военной силы. Конечно, в ряде провинций сохраняют свое присутствие иностранные боевики из числа выходцев из стран Центральной Азии, Северного Кавказа России, а также тех, кто покинул территорию Сирии. Однако, их роль и участие в нынешних событий пока еще не столь ясна.

- Приход к власти талибов также рассматривается как предательство правительства США в Афганистане …

- США не могли поступить иначе, ведь вывод войск был анонсирован еще при администрации Д.Трампа. Если придерживаться точки зрения о том, что все это часть одного плана по дальнейшей трансформации Южной Азии, согласно целям и задачам США по сдерживанию Ирана, Китая и России, то моральная сторона вопроса о предательстве со стороны США уже не звучит так однозначно негативно, для интересов США, разумеется.

- Афганистан отвечает интересам либо России, либо США. После этого, какая страна может усадить Афганистан за стол переговоров?

- Представляется, что сейчас для Талибан крайне важно пройти процесс внутренней и внешней легитимации. В этой связи, Талибан не будет останется от переговоров как внутри страны, так и на международной арене. В то время как внутренние оппозиционные Талибану силы пока еще не определены, в международном плане Китай, Россия, Турция уже выразили намерение вести диалог с Талибан, по мере стабилизации обстановки. Не говоря уже о странах Центральной Азии, которые также будут заинтересованы в официальных контактах с движением. Тем более, что большинство стран не стали закрывать свои посольства в Кабуле и консульства в других городах, что говорит о существующих возможностях для диалога.

- Могут ли США помочь Талибану прийти к власти? Основная цель - подготовить талибов против Ирана.

Теоретически можно предполагать, что США могли иметь отдельные договоренности с Талибан, относительно их политики в отношении Ирана. Также теоретически можно предположить, что Талибан мог пообещать, что после перехода власти они будут сдержанно подходить к развитию своих отношений с Ираном.

Однако на практике этот тезис пока не выдерживает критики, поскольку часть движения Талибан имеет хорошие отношения с Ираном и длительно время пользовалась поддержкой Ирана в плане получения финансирования, вооружения и иных видов помощи. Более того, в самом движении Талибан в настоящее время есть целый ряд средних руководителей, в том числе и входящих в политический совет Талибана, который положительно смотрит на развитие отношений с Ираном.

Здесь необходимо учитывать географическую близость Ирана и общую границу, зависимость Афганистана в поставках продовольствия, медикаментов, бензина и дизельного топлива, стройматериалов и в целом значительной части торгово-экономических отношений от Ирана. Эти факторы не следует игнорировать. Безусловно, влияние Ирана на Талибан не столь высоко, как скажем у Пакистана, но сейчас в период установления их власти в стране, крайне трудно представить что Талибан будет осложнять свои отношения с Ираном.

Напротив, до перехода к власти к Талибан, его политические представители посетили с визитом Иран, Пакистан, Китай и Россию.

- К каким странам может быть дружески настроен «Талибан», а к каким странам - враждебно? Причины.

- Что касается дружественных стран, то помимо перечисленных выше государств, Талибан будет делать акцент на установления доверительных дружественных отношений со странами Центральной Азии - Туркменистаном, Узбекистаном и Таджикистаном. По крайней мере Талибан будет прилагать усилия, для того чтобы убедить руководства этих стран в том, что они не представляют угроз безопасности для них.

В противоположность этому, полагаю, что диалог с Индией будет заметно прохладнее - здесь нужно учитывать как саму позицию Талибан в отношении Индии, так и влияние Китая и Пакистана, которые, несомненно, имеют серьезные стратегические противоречия с Индией в регионе.

Avrasiya.net