Арменизация Гандзасарского собора – Уникальные кадры
В сети появились уникальные кадры якобы «реконструкции» величайшего албанского исторического наследия Гандзасарского собора, который находится на оккупированных азербайджанских землях.
Как передает Axar.az, на кадрах видно, как уничтожаются надписи на церкви, доказывающие принадлежность древней постройки к албанской культуре.
История начала арменизации Гандзасарского собора уходит корнями еще в период Советского союза, когда было арменизировано практически все албанское население Карабаха и других регионов. После упразднения Албанской церкви в начале XIX века ее архивы, книги и утварь были перенесены в армянские храмы и библиотеки, в основном в Эчмиадзин, где большая часть албанского наследия была арменизирована.
В 1909-1910 гг. наступил второй этап экспансии албанского наследия, когда Эчмиадзин с позволения царской России уничтожил старые архивные дела и книги упраздненных албанских епархий. В статье "Албанская церковь и армянская фальсификация" председатель Албано-удинской Христианской общины Р.Мобили отмечает, что, по мнению многих исследователей, именно тогда были уничтожены еще уцелевшие архивы Албанской церкви.
Русский философ, видный церковный деятель Павел Флоренский (1882-1937 гг.), сын албанки из рода гюлистанских меликов Мелик-Бегляровых (по отцу русский), в своем письме к семье от 20 сентября 1916 года отмечал: "Карабахские армяне, собственно, не армяне, а особое племя, в древности они назывались албанцами, а армяне зовут их ахаване, сохранили особое наречие и нравы".
Говоря о своей матери, Флоренский указывает на ее нежелание сказать хотя бы слово по-армянски, говорить и читать об Армении или об армянах, равно как и зайти хотя бы из любопытства или завести детей в Армянскую церковь.
"Церковь армянская явно националистична и сознается армянами таковой", - подытоживает Флоренский.
А теперь – одно из самых интересных событий, произошедших в период Советского союза.
Великие армянские историки-фальсификаторы издавна твердили, что Гандзасарский собор – это (тут можно и с армянским акцентом) "древнейший армянский исторический памятник". Им нужно было во что бы то ни стало избавиться от этой мощной улики, которая в корне разрушала все их "древние" мифы. Они подослали агента в лице католикоса. Армянский Вазген получил разрешение у Кабмина Азербайджана на реконструкцию, так как якобы собор был в плачевном состоянии. Но это была верхушка айсберга. Под водой скрывалась истинная цель – изменить в свою пользу или в худшем случае удалить ту самую албанскую надпись.
Ученые-историки Азербайджана, в том числе Фарида Мамедова, отлично понимали истинные намерения армянского "агента", в отличие от тех, кто сидел в то время в Совмине. Вазгену очень легко удалось обмануть ответственного в Кабмине, так как в документации все выглядело как благотворительный жест с армянской стороны. Мамедовой надо было действовать и немедленно.
"Видя, что никто не подтверждает визит Вазгена в Баку и в Совмин, академик Играр Алиев решил, что не стоит волноваться и прекратил выяснение, и тогда я ему сказала, что сама готова ехать в Гандзасар, на что он дал добро. Я сказала Играру Алиеву, что сейчас за 15 минут докажу то, что Вазген приезжал в Баку и был в Совмине. Я пишу заявление о том, что еду в командировку в Гандзасар, спускаюсь с заявлением, для получения командировочных в бухгалтерию, где работают несколько армян. Как оказалось, они в тот период были активными прихожанами Армянской церкви и знали все новости. Я чувствовала, что они непременно отреагируют, когда узнают, куда я еду. И действительно, увидев мое заявление, армяне в один голос стали говорить: "Ой, как хорошо! А вы знаете, что Гандзасар – это наш монастырь!" Затем армяне из бухгалтерии мне рассказывают все про визит Вазгена в Баку, то, что он получил в Совмине разрешение на реставрацию Гандзасара и по этому поводу собрал армян в местной церкви, где отслужив молебен, поделился с ними этой новостью", - вспоминает Мамедова.
Именно после этого наша героиня сумела добиться командировки в Гандзасар. Она нуждалась в хорошем фотографе c аппаратом, который мог бы снимать даже ночью, так как делегация могла оказаться в соборе в вечерние часы. В итоге Минкультуры принимается решение послать делегацию специалистов во главе с Мамедовой и фотографа в Гандзасар.
"Я ставлю условие, чтобы фотограф не был армянином. Дело в том, что армянские проделки и козни я на себе до этого испытывала многие годы, будучи в Ленинграде, где работала в архивах, собирая материалы по албанистике. Поэтому понимала, что армянская сторона будет чинить нам всяческие препятствия и создавать проблемы во время поездки", - говорит она.
Но не тут-то было. В последний день делегации сообщают, что с ними поедет один из лучших фотографов – Рубенчик. На утро, как и можно было предполагать, Рубенчик "вдруг" заболевает и отказывается ехать. Делегация отправляется в Карабах без фотографа, в надежде на то, что такового предоставят им там. Рано утром делегация, у которой была одна из важных миссией по сохранению исторической правды, выехала в Карабах и прибыла в Ханкенди.
Далее, как в сказках, чтобы не пустить героя сделать доброе дело, плохие персонажи устраивали пиры и задерживали события.
"С самого начала нашего приезда, как только мы прибыли в Ханкенди и объяснили цель нашей поездки, областные армянские власти переглянулись и сказали, что уж лучше завтра туда ехать, а сегодня нас будут угощать и оказывать всякие почести здесь. Мне сказали, что не волнуйся, вот он на горе – Гандзасар, и, мол, никуда он от нас не денется. Местные армяне знали, что завтра начнется сильный ливень, который продлится несколько дней. Потом они же нашли нам фотографа, угадайте какой национальности – естественно, армянина, и к тому же с фотоаппаратом без вспышки. Но мы не отчаялись и двинулись в гору.
С нами пошли и местные – жители Ванклу, которых к тому времени армянские силы успели зомбировать, убедив их в том, что они древние армяне. Я с большой легкостью отыскала нужные места в надписи, где в середине текста как раз на уровне моего роста я прочла громко вслух для всех: "для моего албанского народа". Мы подошли к жителям Ванклу, собравшимся у входа в храм, и я спросила: "неужели вам неинтересно?" Часть жителей Ванклу, хмуро подошла к надписи, и я показала им эти слова, после чего жители отошли в сторону и стали долго что-то тихо обсуждать. А мы пошли дальше по храму, где, меняя факелы, продолжали читать надписи. Вместе с нами ходил и армянский, так называемый фотограф, которого мы вынуждали фотографировать надписи", - рассказывает Фарида Мамедова.
Таким образом, азербайджанской делегации удалось в 70-ые годы дать отпор армянской фальсификации. Армяне не смогли ни изменить, ни удалить эту поистине великую надпись.
Но армянам удалось все-таки провернуть свое грязное дельцо по фальсификации истории. После оккупации азербайджанских земель уже не было нужно каких-либо разрешений: "реконструкция" была произведена. Сейчас уже этот собор "армянский", и на это у них есть много "доказательств".
По данным одного из фейковых армянских сайтов, строительство этого собора якобы началось в 1216 году и его основателем является некий князь Асан Джалал Вахтангян, который называл себя "Великим Самодержцем" и "Царем" восточного края Армении. Данные этого сайта прикреплены к ложным сведениям Википедии как ссылки, доказывающие правоту текстов. В них говорится, что якобы освящение собора откладывалось в течение двух лет из-за вторжения татаро-монгольских войск в Армению. Данные события увековечены в надписях, выгравированных по приказу Вахтангяна на внутренней стороне северной стены Собора.
Таким образом, сегодня та самая надпись, о которой рассказывала Фарида Мамедова, уже гласит: "Именем Святой Троицы – Отца, и Сына, и Святого Духа – я, слуга божий Джалал, сын Вахтанга, внук Великого Асана, царь Хоханаберда с обширными провинциями, повелел сделать эту надпись. Отец мой перед своей смертью завещал мне и матери моей Хоришах, дочери великого князя Саргиса, построить армянскую церковь и кладбище отцов наших в Гандзасаре".
При подготовке текста были использованы материалы из научной работы азербайджанского историка Ризвана Гусейнова.
